Рыба!

В России могут ввести запрет на госзакупки импортной рыбы. Это значит, в армейских, школьных, больничных и в других столовых бюджетных учреждений можно будет отведать только российскую рыбу. До 1 февраля 2016 года правительство должно представить президенту Владимиру Путину свои предложения на этот счет

Ведомства также должны продумать, как наладить контроль за рыбными сделками, в которых принимают участие иностранцы, чтобы исключить их давление на отрасль. Такие поручения президент дал по итогам октябрьского заседания Госсовета. Их список вчера опубликован на сайте Кремля. Волнует президента и рост цен на рыбную продукцию, и тарифы на ее перевозку.

Эти вопросы "Российская газета" обсудила с заместителем главы Минсельхоза, руководителем Федерального агентства по рыболовству (Росрыболовство) Ильей Шестаковым. И еще речь шла о том, по какой цене и какая рыбы будет на нашем новогоднем столе и когда рыбные деликатесы, такие как черная икра и кета, станут доступнее.

Илья Васильевич, скоро Новый год. Чем порадуют нас рыбные прилавки? Будут ли красная икра и шпроты с сельдью под шубой на наших праздничных столах? Говорят, кое-какая рыбка может стать дефицитом.

Илья Шестаков: Думаю, россиянам волноваться не стоит - и рыба, и икра на столах будут. У нас значительные запасы биоресурсов, вылов в этом году идет с опережением прошлогодних показателей более чем на 5 процентов.

В том числе лучше идет добыча тихоокеанской сельди. Общий вылов шпрот и других мелкосельдевых рыб выше примерно на 70 процентов. Так что традиционные "участники" любого новогоднего стола - икра, сельдь, шпроты - никуда не денутся.

А черная икра станет доступнее? Или здесь цены заказывают по-прежнему браконьеры? Вы говорили, будет ужесточен контроль за оборотом этого деликатеса на рынке. Как именно?

Илья Шестаков: Действительно, предлагаем такие меры. Мы разработали законопроект, который подразумевает маркировку и идентификацию продукции из осетровых и ведение реестра предприятий-производителей.

Мы понимаем, что браконьерская продукция легализуется в том числе через аквакультурные хозяйства. Поэтому очень важно взять такие предприятия под контроль, чтобы не допустить попадание браконьерской икры на рынок.

Система должна функционировать по аналогии с той, которая действует в алкогольной отрасли (Единая государственная автоматизированная информационная система, которая контролирует оборот алкоголя от конвейера до прилавка. - "РГ").

И как такая маркировка будет выглядеть? Не повлечет ли это удорожание и так недешевого деликатеса?

Илья Шестаков: На продукцию будет наноситься специальная марка. В случае с икрой - на банку. А что касается мяса рыбы, обсуждается, что появится требование наличия закрытой упаковки, которую невозможно будет легально реализовать после вскрытия.

То есть будет отслеживаться весь объем производства. Получая эти данные вместе с данными по импорту, экспорту и объемам продаж, мы будем видеть общий баланс рынка. Надеемся, что это позволит и правоохранительным органам четко отслеживать ситуацию при пресечении нелегального оборота продукции из осетровых. Сейчас они сталкиваются с тем, что зачастую невозможно точно идентифицировать продукцию: является она браконьерской или же была произведена аквакультурным предприятием.

По нашей оценке, введение этой системы сильно не скажется на удорожании продукции осетровых. Черная икра и так дорогой продукт, поэтому в ее себестоимости затраты на маркировку не будут занимать заметную долю. А более эффективная борьба с нелегальной добычей осетровых приведет к увеличению производства продукции аквакультуры. И, как следствие, насыщению рынка и снижению цен.

Хорошо бы и по другой рыбной продукции их сбросить. С начала года мороженая рыба примерно 20 процентов прибавила. Есть надежда, что рост прекратится?

Илья Шестаков: Уверяю вас, российские рыбаки преимущественно сохраняют оптовые расценки на улов. Но из-за того, что рыба - это экспортно-ориентированный товар, ее цена зависит от конъюнктуры на мировом рынке. В связи с ростом курса доллара рыба на внутреннем рынке подорожала, хотя и не так сильно, как девальвировался рубль.

Сейчас, по данным минэкономразвития, частично происходит снижение цен на рыбную продукцию. В том числе и за счет укрепления рубля. Но на системном уровне самый большой запас в плане снижения стоимости рыбы в магазинах - это оптимизация системы торговли.

Если взять отпускную цену рыбака на Дальнем Востоке и сравнить ее с ценой в магазине, то получается разница в 3-4 раза. Нужно выстраивать систему оптовой торговли. Формированию прозрачного ценообразования будет способствовать создание специализированных оптовых операторов, сокращение числа посредников в цепочке поставок.

На ваш взгляд, как все должно выглядеть?

Илья Шестаков: Если брать европейские страны или Азиатско-Тихоокеанский регион, то у них есть система из 15-16 крупных оптовых компаний, их названия хорошо известны. Как и у крупных торговых сетей, их структура весьма прозрачна.

Эти оптовые компании напрямую скупают продукцию у рыбаков, сами организуют логистику, складирование, сами поставляют ее в торговые сети. Все это можно легко отследить. Там не бывает таких ситуаций, как у нас, когда на пути движения продукции от производителя до прилавка зарабатывают еще несколько разных посредников.

Нам надо в этом плане ориентироваться на опыт западных стран и совместно с минпромторгом выстраивать эффективную товаропроводящую систему. Тогда и Федеральной антимонопольной службе будет проще выявлять случаи необоснованного повышения цен.

Опубликован перечень поручений по итогам заседания Президиума Госсовета по развитию рыбохозяйственного комплекса. Какие предложения готовите?

Илья Шестаков: Готовим предложения о порядке распределения 20 процентов квот на вылов для инвестиционных целей. Стоит задача разработать понятный, прозрачный механизм, который будет четко регламентировать процесс субсидирования предприятий, построивших рыбопромысловые суда на российских верфях, а также занимающихся строительством рыбоперерабатывающих мощностей. Эта мера позволит мотивировать бизнес к долгосрочному инвестированию, обеспечит появление новых рабочих мест и увеличит отчисления налогов в бюджеты всех уровней. Конечно, при введении новых мер господдержки важно соблюсти баланс, учесть все риски. Над этим сейчас и работаем.

А как насчет запрета импортной рыбы при госзакупках?

Илья Шестаков: Речь идет о закупках для школ, детских садов, больниц, армии других госструктур. Россия, добывая ежегодно более 4 миллионов тонн рыбы и имеет возможность в полной мере обеспечить эти потребности. И этот качественный продукт в первую очередь должен идти на отечественный рынок, а уже потом на экспорт. В том числе дети, солдаты должны потреблять российскую продукцию.

Такой механизм предусмотрен в разработанном Минсельхозом проекте постановления Правительства "Об установлении запрета на допуск продуктов пищевых, происходящих из иностранных государств, при осуществлении закупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд", он распространяется и на рыбу.

Предлагается ограничивать закупки, отдавая приоритет отечественной продукции. Если на тендер подано еще как минимум две заявки от России или стран Евразийского экономического союза, то заявка с импортной продукцией отклоняется.

Ограничения не затронут розничную торговлю, то есть не приведут к сокращению ассортимента и объемов рыбной продукции в магазинах. Даже наоборот, получая стимул, рыбаки будут ориентироваться на насыщение внутреннего рынка.

Есть поручение, касающееся лишения права на вылов рыбы, если организации находятся под контролем иностранного инвестора без специального решения. Много таких компаний?

Илья Шестаков: Рыболовство является стратегической отраслью. Поэтому любой иностранный инвестор, который хочет заниматься у нас рыбным промыслом и приобрести компанию, должен получить соответствующее разрешение правкомиссии. И меры по выявлению рыбодобывающих предприятий, которые незаконно находятся под контролем иностранного инвестора, направлены на повышение прозрачности отрасли, на обеспечение безопасности страны, в том числе продовольственной.

Уже принято постановление правительства, которое запрещает предоставлять право на добычу компаниям, находящимся под контролем иностранных инвесторов без согласования правкомисии. А сейчас минсельхозом совместно с Росрыболовством разработан порядок осуществления принудительного прекращения права на вылов для таких лиц. Как только он будет утвержден, начнет работу межведомственная комиссия, которая будет проводить проверки предприятий. По нашей предварительной оценке, доля таких компаний может достигать 15-20 процентов. В случае выявления нарушения квоты будут изыматься и реализовываться на отрытых аукционах.

Вы говорили о необходимости развивать доставку рыбы в центральные регионы. Как эту задачу решить?

Илья Шестаков: Основная проблема - существующие инфраструктурные ограничения. Рыбные терминалы давно в наших портах переориентировались на перевалку непрофильных грузов. Есть дефицит современных холодильно-складских площадей, проблемы перевозки.

Именно поэтому сейчас идет разработка проектов по созданию рыбного кластера на Дальнем Востоке и сети оптово-распределительных центров в Центральной России и Сибири. Часть средств на это заложена в госпрограмме по линии минсельхоза. Но, конечно, без участия инвесторов не обойтись, так как проекты дорогостоящие.

При решении задачи повышения доступности рыбы идем по двум направлениям: с одной стороны, необходимо увеличить объемы поставок морской, дикой рыбы, с другой - обеспечить развитие отечественного рыбоводства. Зачем закупать импортную аквакультурную продукцию, если по ряду направлений мы можем обеспечить потребности за счет внутреннего производства.

В России еще же есть немало заводов, которые выращивают мальков для восполнения запасов водных биоресурсов? В каком они состоянии?

Илья Шестаков: Сейчас в государственной собственности находится 103 рыбозавода, которые занимаются воспроизводством водных биоресурсов.

Большую часть рыбы они выращивают по заданию государства, за бюджетные деньги. Мы провели ревизию их состояния, работы и начали наводить порядок. Сейчас проводим реорганизацию системы этих заводов, и вообще системы рыбозаводов для повышения ее прозрачности и эффективности.

Сокращаем административные расходы, избавляемся от затрат на непрофильные функции с тем, чтобы больше средств шло непосредственно на осуществление воспроизводства. Причем сейчас наша задача - сконцентрировать усилия на выпуске именно тех видов рыб, которые больше всего востребованы. В их число входят и осетровые - национальное рыбное достояние Российской Федерации.

В бюджете на 2016 год на развитие рыбной отрасли дополнительные средства заложены?

Илья Шестаков: К сожалению, в рамках госпрограммы нам сократили финансирование более чем на 10 процентов. Это коснется достаточно чувствительных направлений. В том числе, меньше, чем планировалось изначально, денег будет выделено на восполнение водных биоресурсов.

Хотя по сравнению с предыдущим годом цифра все равно будет больше. Чтобы в условиях ограниченного финансирования обеспечить модернизацию заводов и наращивание объемов воспроизводства, мы планируем изменить порядок проведения компенсационных мероприятий, которые должны осуществлять компании, чья деятельность затрагивает акваторию и приводит к сокращению количества рыбы в водоемах. Причем необходимость реформирования связана еще и с тем, что свои обязательства выполняют далеко не все промышленные предприятия.

И как вы с этим будете бороться?

Илья Шестаков: Нынешний порядок такой, что эти компании должны сами заниматься восполнением популяции: находить рыбозаводы, которые будут это делать. Мы предлагаем изменить эту схему.

Пусть компании выполняют свои обязательства не в натуральной, а денежной форме. Средства тогда будут собираться в специальный государственный фонд и по понятной конкурсной системе распределяться между заводами, занимающимися разведением рыбы. Сейчас все эти процессы проходят совершенно непрозрачно, есть много "серых" схем. Даже контролировать, была ли рыба реально выпущена в водоем, довольно сложно.

Когда мы можем увидеть этот фонд в действии?

Илья Шестаков: Здесь все зависит от того, в какие сроки будет принят соответствующий федеральный закон. Мы планируем, что это произойдет в 2016 году. И тогда с 2017 года этот фонд начнет функционировать.

Проект закона мы уже разработали совместно с другими ведомствами. Он прошел оценку регулирующего воздействия и сейчас дорабатывается с учетом высказанных замечаний и предложений.

Вы свели данные о компаниях, которые должны компенсировать ущерб рыбным запасам, в единый реестр. Что это дало?

Илья Шестаков: Как минимум, понимание того, какое это количество компаний. Выяснилось, что около 22 тысяч. В денежном выражении - это примерно 2 миллиарда рублей компенсаций.

Информационная база позволит нам отслеживать, как проводится эта работа. Сейчас мы завершаем обработку накопленной информации. И к концу года получим данные о том, какое количество предприятий и в каком объеме не осуществляют компенсационные мероприятия. Планируем, что вместе с природоохранной прокуратурой, сможем призвать их к ответу и заставить восполнить нанесенный природе ущерб.

Есть новости по законопроекту о любительском рыболовстве? Он довольно давно готовится ко второму чтению в Госдуме?

Илья Шестаков: По нашей информации, обсуждение законопроекта продолжается. Ряд коллег не полностью согласны с поправками.

Мы предлагаем искоренить такой элемент, как рыбопромысловые участки для спортивного и любительского рыболовства. И сделать свободным и доступным любительское рыболовство для всех. Но, к сожалению, есть лобби, которое хочет оставить все в том режиме, который есть сейчас.

Российская газета